Значительную, добрую помощь оказал нам известный негритянский актер Вейланд Родд. Он (исполнитель роли друга Маклая — Ура) уговорил негра Р. Робинсона, инженера одного из советских заводов, выступить в роли папуаса Малу. И Робинсон сыграл свою роль темпераментно и талантливо. Вейланд Родд помог найти и молодого человека Джима Колмогорова — колхозника из Калининской области, сына негра и русской крестьянки, выступившего в роли Боя — ближайшего помощника Маклая. Досталось всем нам, и прежде всего — гримерам, помучиться над гримом, пока пробы не удовлетворили научного консультанта и других специалистов.

Преодолев этот «барьер», мы сразу же оказались перед другим — перед выбором натуры. Здесь-то и выявился во всем блеске талант «дяди Сережи» — Сергея Васильевича Козловского — нашего «шефа» по части художественного оформления фильма. Порою он ночью (благо, мы жили по соседству) вторгался ко мне домой с каким-либо очередным макетом — то хижины папуаса, то дома Миклухо-Маклая, и мы разрабатывали его замысел до рассвета. А однажды он озадачил меня, притащив ворох пеньковых канатов и с видом триумфатора вывалив их ко мне на письменный стол. Оказалось, что после расщепления руками эти канаты превосходно имитировали лианы в тропическом лесу Новой Гвинеи! И этот лес мы «построили» на песчаных обрывах у Большого фонтана в Одессе.

Город моей юности помог гримерам — через несколько дней все актеры могли работать без морилки, прогревшись на солнце дочерна. Но милая сердцу Одесса чуть не подвела нас со сроками сдачи фильма. Дело в том, что через месяц-другой наш «немец Брандлер» — великолепный актер Михаил Астангов — и другие «европейские» персонажи так заразились прилипчивой одесской манерой речи, заговорили с таким невообразимым южным акцентом, что звукооператор сразу потерял сон! Пришлось прервать съемки, отправив некоторых из актеров в Москву.. В эти дни наш неутомимый оператор Б. Петров, работавший, наверное, по двадцать часов в сутки, снимал натурные вставки, детали и т. д.