Когда ВФКО приступил к осуществлению национализации кинопредприятий, ателье, прокатных контор, кинолабораторий, оказалось, что хозяева, предвидя события, ускорили (особенно после «Приказа № 1» не в меру инициативной пятерки, о котором я рассказал раньше) вывоз техники, химикалиев, пленки и т. п.

Мы получили помещения киностудий без аппаратуры, прокатные конторы с обрывками рекламных плакатов, пустые коробки и изношенные копии картин, непригодные для демонстрации: предприниматели словно предчувствовали, что их ждет в ближайшем будущем.

Саботаж усиливался. Многие знакомые по Союзу перестали со мной здороваться, демонстративно не замечая на улице или в кафе. Построенный незадолго до революции акционерным обществом «Биофильм» (и соответственно застрахованный на очень крупную сумму) павильон в Петровском парке, на который мы рассчитывали, по неизвестным причинам сгорел. В помещении фабрики было много кинопленки, декоративного фундуса, строительных материалов, костюмов. Все это в несколько часов безвозвратно исчезло...

Можно представить себе мытарства оператора А. Левицкого, великолепного профессионала, привыкшего работать самозабвенно, не щадя ни себя, ни своих помощников, который должен был останавливать съемку в самый ее разгар: выключали свет, иногда на несколько дней. Он использовал перерыв, чтобы каким- то чудом договориться об обработке негатива с тремя или четырьмя лабораториями, где к тому времени был свежий проявитель. Одновременно Левицкий искал пленку у всех своих знакомых, буквально выпрашивая ее, и таким образом набрал несколько коробок.

В павильонах фабрики было очень холодно, топлива не заготовили, а система отопления частично была испорчена. И все же мы закончили монтаж фильма. Кинематографический комитет единодушно принял его, несмотря на то, что наш замысел был реализован не полностью.

К периоду съемок «Матери» относится начало моей дружбы с большим мастером декорационного искусства, замечательным художником Владимиром Евгеньевичем Егоровым. Я знал его и ранее. Но когда в его мастерской на Балчуге передо мной были разложены эскизы «Матери», когда гостеприимный хозяин показал мне портреты, написанные им в разное время, я был прямо-таки ошеломлен его талантом.