Бывали и курьезы. Так, во время съемок крестного хода в одном из пригородных районов местное население высыпало на улицу и начало молиться. Узнав, что это только инсценировка, женщины довольно свирепо набросились на актеров. Сообщив об этом факте, газета «Рабочий край» в номере от 23 июня 1929 года писала: «Жители рабочего поселка, не позорьте Красного Манчестера, относитесь с уважением к чужому труду, дайте обывателю по рукам, чтобы он не тянул свои лапы к работникам, которые несут культуру в массы».

Впрочем, подобное было исключением, ибо большинство населения понимало нашу задачу и всячески помогало нам.

Оценки фильма, как и предшествующих моих работ, были разноречивы. Вчитываясь в рецензии, я думал тогда не столько об их объективности, сколько о дальнейшей своей творческой судьбе, о том, что может и должен сделать «киномастер» в новых условиях. А эти условия были чрезвычайно сложными. Во- первых, в киноискусстве благодаря творческим открытиям великих советских художников экрана Эйзенштейна, Пудовкина, Довженко и других режиссеров коренным образом менялась вся образная система, весь арсенал выразительных средств, более того — сам склад кинематографического мышления. Во-вторых, наступила эра звукового кино, и «киномастер» должен был бы оперировать не только съемочной камерой, но и сложнейшей звукозаписывающей аппаратурой. Тогда мне казалось, что главное — в этом, в сложности технических проблем, выдвинутых жизнью. Именно об этом я и написал дискуссионную статью «Усилим темпы» в газете «Кино и жизнь» от 1 января 1930 года/Приведу ее полностью как документ, очень важный для моей дальнейшей творческой биографии.

«Кинематограф переживает сейчас полосу смелых интереснейших испытаний. Каждый день приносит новое и новое. Заграница безостановочно экспериментирует не только в области звуковой, но и цветной и стереоскопической кинематографии.

В данное время заграница находится в периоде практического разрешения цветной звуковой фильмы.