2.      Вставил — вернее, изменил несколько сцен (у директора, в Жигулях, у Зубовых) и, наконец, 3. Сократил сценарий, ибо в нем было очень еще много топтания на месте особенно во второй его половине. Теперь сценарий более подобран — и действенен.

Жму руку. Желаю в работе успеха! Привет Ал. Николаевичу

9/У—1939 г. Арк. Гайдар Р. S.

Посылаю в единственном экземпляре потому, что легче получить в Москве особняк,— чем в Ялте хоть одну машинистку со своей копиркой!

Вещь эта здесь, безмерно дефицитная!

А.Г.».

После возвращения Аркадия Петровича в Москву мы довольно часто встречались, и эти встречи вскоре переросли в большую дружбу с ним, с его необыкновенно обаятельной женой Дорой Матвеевной и дочкой Женей, в которой Гайдар души не чаял.

И вот через некоторое время, когда у нас зашел разговор о «Личном деле» (фильм с успехом шел по экранам страны), Гайдар рассказал мне о своем замысле нового фильма, тоже для детей.

Идеи, увлеченно высказанные им, совпадали с моей мечтой. Рассказ о будущем сценарии был так образен и пластичен, что единственным моим помыслом с той минуты стало стремление вырвать Гайдара из московской суеты для спокойной работы. Мы уехали в дом отдыха «Болшево». Там во время наших совместных прогулок Аркадий Петрович часами рассказывал свою «задумку», как бы конструируя в воображении и проверяя на мне то, что через час-другой должно лечь на бумагу. Рассказав какой-либо эпизод, порою не до конца, он останавливался и с улыбкой говорил: «А дальше надо доработать». И замолкал, порою надолго.

На следующей прогулке он начинал весь рассказ сначала. Дойдя до вчерашней «остановки», на секунду задумывался, но продолжал повествование до конца эпизода. После этого мы обменивались мнениями, задавали друг другу превеликое множество вопросов по логике эпизода, по поводу возможных перипетий в судьбах героев. Обладая феноменальной памятью, Аркадий Петрович после прогулки записывал все слово в слово — и снова, без текста, рассказывал мне весь эпизод. Запись этого последнего повествования и превращалась в окончательный вариант эпизода в сценарии, на изменение которого Гайдара уговорить было почти невозможно. Да в этом, как правило, и не было необходимости, ибо из сопоставления эпизодов постепенно вырисовывалась гармоничная картина отшлифованного воображением писателя сценария. Последней дискуссией, разгоревшейся у нас уже в Москве после сдачи на фабрику «Союздетфильм» литературного сценария, был спор об окончательном названии. «Дункан и его команда» в итоге этого спора был переименован «Тимур и его команда», причем имя герою дал сам Гайдар, шутя, предложив назвать (после крайне утомительных исканий) его Тимуром в честь сына. Новое название как-то сразу подошло к образу будущего фильма, и было нами одобрено.