Картина шокирующая, невероятная, незабываемая. Рут смотрит на зрелище, неспособная отвести взгляд.

МОЛЛИ БРАУН:

— Всемогущий Боже!

Яркие огни лайнера мигают.

270. Интерьер. Машинное отделение.

В темноте главный инженер Белл повисает на трубке панели управления. Мужчины рядом с ним карабкаются по наклонившимся грубомозаичным машинам с электрическими фонарями. Кошмарные черные отломанные трубы, наполненные водой, и скрежещущее машинное оборудование угрожают обрушиться прямо на опорные плиты.

Вода захлестывает вниз, ударяя в разбитую панель, но Белл не покинет свой пост. Бам! Панели разваливаются. Он их снова захлопывает, но.. Пшшш! Вспышка света! Что-то плавится, с кошмарным искрением заполняя машинное отделение...

271. Экстерьер. «Титаник».

Полный экран. На всем судне гаснут огни. «Титаник» превращается в огромный черный силуэт под звездами.

В шлюпке С: Брюс Исмей повернулся спиной к лайнеру, неспособный смотреть на смерть великого корабля. Он неосознанно раскаивается, его совесть нечиста. Исмей может отвести глаза, но не может заглушить возгласы умирающих людей и механизмов.

Над водой разносится громкий звук разлома.

272. Экстерьер. Шлюпочная палуба.

Рядом с третьим дымоходом человек хватается за перила и смотрит вниз, когда палуба расщепляется прямо между его ногами. С грохотом ломающейся стали открывается зияющая трещина.

Лавджой держится за перила на крыше офицерской рубки. Он с ужасом смотрит, как прямо на его глазах корпус корабля разламывается на части. Лавджой разевает рот, видя внизу перед собой открывшуюся внутренность корабля, разлом сопровождается нарастающими ударами, похожими на звук артиллерии. Люди падают в увеличивающуюся расщелину как куклы.

Натяжные канаты дымохода отрываются и шлепают по палубам как хлысты, срывая шлюпбалки и вентиляторы. Падающий трос ударяет человека и исчезает из кадра. Другой трос разбивает и срывает перила рядом с Лавджоем. Лавджой падает спиной вниз в западню разломанного металла.