КЭЛ:

(неожиданно нежно)

— Я знаю, ты подавлена, и я не пытаюсь узнать, почему.

Он вытаскивает из-за спины большой черный бархатный ювелирный футляр и передает его ей. Она в оцепенении принимает его.

КЭЛ:

— Я собирался сохранить это до дня помолвки на следующей неделе. Но я подумал, что это лучше сделать сегодня, возможно, как напоминание о моих чувствах к тебе...

Роуз медленно открывает коробку. Внутри ожерелье... «Сердце океана» во всем своем великолепии. Оно огромно... зловещий синий камень, сверкающий бесчисленными лезвиеподобными внутренними отражениями.

РОУЗ:

— Боже... Кэл... Это...

КЭЛ:

— Бриллиант? Да. 56 карат.

Кэл берет ожерелье и одевает ей на шею. Потом он поворачивает Роуз к зеркалу, разглядывая ее отражение.

КЭЛ:

— Когда-то его носил Людовик Шестнадцатый. Они называли его «Le Coeur de la Mer»...

РОУЗ:

— «Сердце океана». Кэл, это... это потрясающе.

Он пристально смотрит на отражение их обоих в зеркале.

КЭЛ:

— Это для королевской семьи. Мы и есть королевская семья.

Его пальцы ласкают ее шею и горло. Он кажется себе обезоруженным элегантностью и красотой Роуз. Его чувства впервые обнажены.

КЭЛ:

— Нет ничего, что бы я не мог дать тебе. Нет ничего, в чем бы я отказал тебе, если ты не откажешь мне. Открой мне свое сердце, Роуз.

Камера начинает надвигаться на Роуз. Ближе и ближе, до следующего:

СТАРАЯ РОУЗ:

(за кадром)

— Конечно, его подарок был предназначен лишь для отражения светила, для освещения величия Кэледона Хокли. Это был холодный камень... сердце льда.

Наконец, когда глаза Роуз заполняют экран, мы медленно проникаем в ее глаза, как будто... переносимся через 84 года жизни...

68. Интерьер. «Келдыш». Операторная.

Без разрыва: морщинистая, заветреная кожа появляется вокруг ее глаз. Но глаза все те же.

СТАРАЯ РОУЗ:

— Несмотря на все эти годы я все еще чувствую этот собачий ошейник вокруг моей шеи.

Камера отступает, чтобы показать все ее лицо.

РОУЗ:

— Я до сих пор чувствую его тяжесть. Если бы вы могли еще и почувствовать это, а не просто видеть...