Более интенсивной была творческая и общественная жизнь в другом Союзе киноработников, который теснее был связан с производством и члены которого через свои местные комитеты были объединены в систему Московского совета профессиональных союзов (МСПС). Общественная жизнь властно вторгалась в наше существование. Отживало свой век прежнее представление о художнике — жреце муз. Вдохновленные революцией, мы не только строили планы будущего развития киноискусства, не только боролись за дело партии своим оружием — фильмами, но и становились в прямом смысле слова солдатами, учились стрелять. Многие из нас были в то время в рядах легендарного ныне ЧОНа (частей особого назначения).

Наш отряд ЧОНа проводил свои занятия в утренние часы во дворе ЦК Рабиса, в Леонтьевском переулке (ныне улица Станиславского). Зимняя стужа или летний зной не могли послужить причиной отмены занятий, дисциплина была отличная. Правда, нужно сознаться — вначале всем нам было очень трудно привыкать к утренним физкультурным упражнениям и изучению военного дела, а потом, усталым, измотанным, отправляться на работу. Вскоре, однако, мы привыкли, закалились и бодро шагали с песнями, лихо выбивая марш по булыжной мостовой московских улиц.

В нашем отряде были члены ЦК Рабиса, Мосгубрабиса, театральные актеры, режиссеры кино, рабочие цехов, лаборанты, киномеханики, артисты цирка, музыканты. Здесь можно было встретить Всеволода Мейерхольда, в коротком пальто, перехваченном кожаным ремнем, в солдатских сапогах и солдатской фуражке. Рядом с ним — скрипач И. Цейтлин, организатор знаменитого «Персим- фанса» (первого симфонического оркестра без дирижера), в черной кожаной тужурке и фетровой шляпе; кинорежиссер А. Анощенко в старой шинели и рабочей серой кепке; артист цирка Виктор Жанто в спортивном костюме; артист А. Орлов — бравый командир нашего отряда, бывший прапорщик, с зычным голосом, в длинной кавалерийской шинели, в кубанской папахе; артист И. Горев в рабочей куртке и сапогах, киномеханик Громов, кинолаборант Дворецкий; Трайнин, Коцын, Покровский — член ЦК Рабиса; сценарист Мартов и самые высокие по росту, наши правофланговые — киномеханик Шевченко, кинорежиссер Бассалыго и актер Малого театра Уралов. В отряде были две женщины. Они замыкали как санитарки наше «подразделение». Это Эсфирь Шуб, секретарь ТЕО Наркомпроса, в дальнейшем — знаменитый режиссер-документалист, и балерина Большого театра Н. Подгорецкая.